ISSUE 2-2015
INTERVIEW
STUDIES
Valerii Pekar Владимир Воронов Игорь Тышкевич
RUSSIA AND WWII
Владимир Невежин Ярослав Шимов
OUR ANALYSES
Анатолий Балинов Виктор Трегубов
REVIEW
Pavel Vitek
APROPOS
Pavel Venzera


Disclaimer: The views and opinions expressed in the articles and/or discussions are those of the respective authors and do not necessarily reflect the official views or positions of the publisher.

TOPlist
STUDIES
ЧЕЧНЯ И ДОНБАСС: НЕИЗБИРАТЕЛЬНАЯ СИЛА КРЕМЛЕВСКОЙ ЛОГИКИ
By Владимир Воронов | журналист, Российская Федерация | Issue 2, 2015

Когда в Кремле с укоризной или негодованием говорят о действиях украинских властей на Донбассе, то порой возникает желание сравнить тамошнюю ситуацию с тем, что происходило в Чечне. В конце концов, если там были сепаратисты, то ведь и тут тоже вроде бы сепаратисты, отчего тогда Киев не имеет права делать на своей мятежной территории то же самое, что творили в Чечне генералы Путина? Почему Владимир Путин, критикуя киевские власти за применение военной силы, «забыл», что уж по этой части его в Чечне точно никто и ничем не ограничивал? Выходит, ему это дозволено, но Украине делать нечто подобное на своей земле почему-то нельзя?

Всё же лобовое сравнение здесь не очень приемлемо: события в Чечне и в Украине типологически очень разные. Война в Чечне имела, пусть формально и не выраженную, но вполне реальную национальную основу: это была именно война империи против вполне конкретного малого народа и его национальной идеи (в том виде, в каком эта идея существовала во второй половине 90-х годов ХХ века). Причем, вне зависимости от своего личного отношения к лидерам боевиков, к федеральным войскам основная часть чеченского населения (точнее, к факту появления российских войск в Чечне и их действиям) относилась враждебно. Надо заметить, что и к «своим» вооруженным формированиям население относилось по-разному, в том числе, порой и довольно прохладно, но, так или иначе, они всё равно были, прежде всего, «своими», а российские войска – «чужими». Так что для значительной части чеченцев та война, пусть и на время, стала делом едва ли не общенациональным, изнутри (да и извне) она вообще выглядела как чисто национальное противостояние: русские против чеченцев. Не говоря уже о том, что ментальность и культурные обычаи обоих народов ни малейшим образом не сходны. И даже самые ярые сторонники Кремля из числа чеченцев всегда крайне негативно относились к карательной активности российских федеральных сил.

Население же Донбасса по своему национальному составу и ментальности мало отлично (если вообще отлично) от обитателей, скажем, Харьковской  или Днепропетровской областей. А даже если и отличается, различия эти столь малосущественны, что в данном случае ими можно пренебречь, к тому же ныне совершенно очевидно, что водораздел донбасской войны проходит вовсе не по национальному признаку, поскольку население воюющего региона расколото и разобщено вовсе не на национальной основе. Несложно заметить, что и поддержка боевиков населением зачастую идет, мягко скажем, с большой натугой, и уж точно эта поддержка не столь массова, как это было у чеченских боевиков конца 1990-х годов. Не говоря уже о том, что между украинцем и русским нет непроходимой языковой и культурной границы.

В случае с Чечней  была сделана попытка отделения от России, чтобы существовать именно как суверенное государства, а вовсе не с целью присоединения к какому-либо иному государству в качестве его составной части. При этом российским войскам в Чечне противостояли местные боевики, а не иностранные спецназовцы или введенные туда из-за границы регулярные воинские формирования какого-либо другого государства. Опять же, практически всё своё вооружение и боеприпасы к нему чеченские боевики добывали сами, захватывая или покупая его у российских войск, иных поставок из «военторга» у чеченских сепаратистов не было.

Ситуация с Донбассом в корне отлична: это не сепаратизм или сецессия, не борьба против национального гнета или за создание своего независимого государства, а мятеж, целиком и полностью инспирированный извне. По крайней мере, несмотря даже на то, что основу боевиков составляют местные жители, трудно отрицать очевидное: война была развязана действиями специальных служб и спецподразделений иностранного государства. Да и основной целью этого мятежа было вовсе не достижение независимости, а присоединение  этой территории к России. Напомню, что когда всё начиналось, никакой идеи самостийной и независимой «Новороссии» не было и в помине: расчет строился исключительно на создание условий для ввода туда российских войск и присоединения  этой территории к России. Причем Донбасс как таковой вовсе не интересовал Кремль, регион должен был служить лишь промежуточным плацдармом для прокладки обширного сухопутного коридора к Крыму, Одессе и Приднестровью.

Короче, если в одном случае – действительно попытка борьбы за независимость, причем собственными силами, то в другом – откровенная попытка отчленить кусок одного государства для присоединения его к другому, причем с использованием вооруженной силы этого самого «другого» государства – его военнослужащих и сотрудников спецслужб, а также «военторга».

Можно, конечно, вспомнить, что вторая чеченская война была ещё и одним из инструментов приведения к власти Путина. Собственно, разве не для этого её и развязали? Ещё одним её предназначением было, условно говоря, «отвлечение» генералитета от активного влезания их в дела чисто политические: попытка предотвратить военный заговор, так заняв генералов в реальной войне, чтобы им было не до переворотов. В донбасском же случае мотивы и истоки войны – по крайней мере, основные  – вне пределов собственно Украины, и основное предназначение этого конфликта – создание условий для расчленения или уничтожения украинского государства как такового. Всё это сказано мной лишь для лучшего обозначения одной-единственной мысли: прямое сравнение чеченской войны с тем, что происходит на востоке – юго-востоке Украины, некорректно. Войны совершенно разные, отсюда и разница как методов ведения боевых действий, так и их оценки сторонними наблюдателями.

Что, разумеется, ни в коей мере не снимает вопроса о правомерности использования военной силы как таковой, её адекватности или неадекватности, избыточности и, главное, неизбирательности  её применения против гражданского населения – бомбежек и обстрелов населенных пунктов, расправ с гражданскими лицами, карательных операций, т.н. «зачисток»,  и т. п.

Справка: Международное право жестко ограничивает средства и методы ведения войны: по его нормам, право сторон в вооруженном конфликте выбирать те или методы и средства ведения войны вовсе не является неограниченным. Основу международного гуманитарного права составляют Женевские конвенции о защите жертв войны от 12 августа 1949 года, I-й и II-й Дополнительные протоколы к Женевским конвенциям 1977 года, III-й Дополнительный протокол 2005 года и соответствующие резолюции Генеральной Ассамблеи ООН. Также продолжают действовать Гаагские конвенции 1899 и 1907 года, определившие законы и обычаи войны.

Согласно международному праву, неизбирательное ведение военных действий относится к запрещенным методам ведения войны. Неизбирательные – значит  те средства и методы, которые нацелены не исключительно на заранее определенные военные цели и объекты, но также поражающие и гражданское население, незащищенные города, уничтожающие сооружения для жизнеобеспечения гражданского населения и культурные ценности, а также поражающие объекты, таящие в себе опасные силы – плотины, атомные электростанции и т. п. Проще говоря, международное право запрещает наносить неизбирательные удары – т. е., удары, не направленные на конкретную военную цель или удары с использованием оружия, которое может наносить такой неизбирательный удар. К неизбирательным ударам также относятся те действия, в результате которых можно ожидать избыточное число жертв среди мирного населения.

К запрещенным методам ведения войны международное право также относит убийства, ранения и пленение гражданского населения, принудительное использование гражданского населения противника в военных действиях, угрозы обороняющимся, что «никому не будет дано пощады», угроза и применения террора. Международное право также относит к запрещенным методам ведения войны вероломное убийство или ранение гражданских и военных лиц, жестокое обращение с мирным населением, посягательство на человеческое достоинство, взятие заложников, применение пыток, истязаний.

Помимо запрещенных методов ведения войны международное право определяет и запрещенные средства ведения войны, в том числе, и оружие неизбирательного действия, истребляющая сила которого такова, что она не может быть направлена лишь на заранее определенные военные цели. В частности, к таким запрещенным средствам международное право относит боеприпасы, способные причинить излишние повреждения и страдания, или делающие неизбежной смерть людей, выведенных из строя, а также имеющих предательский коварный характер: напалмовые, шариковые, кассетные, фосфорные бомбы, мины-ловушки и оружие, осколки которого не обнаруживаются в человеческом теле с помощью рентгеновских лучей.

Согласно статье 356 Уголовного кодекса Российской Федерации («Применение запрещенных средств и методов ведения войны»), жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением, депортация гражданского населения, разграбление национального имущества на оккупированной территории и применение в вооруженном конфликте средств и методов, запрещенных международными договорами, которые признает Российская Федерация, наказывается лишением свободы на срок до двадцати лет.

Неизбирательное применение, увы, есть на любой войне, но даже невооруженным  глазом видно, что в отношении гражданского населения и гражданских объектов российские военные в Чечне проявили много большую «неизбирательность», нежели украинские военные в Донбассе. Достаточно сказать, что по населенным пунктам в Чечне федеральные силы применили практически всю имевшуюся на вооружении у них номенклатуру артиллерийских и авиационных боеприпасов, кроме разве лишь ядерных и с ОВ. Активно использовались системы залпового огня, более того, по населенным пунктам были применены даже оперативно-тактические ракеты «Точка-У». Массированно применялась авиация: штурмовая, бомбардировочная, ударные вертолеты.

Впрочем, в украинском конфликте авиация поначалу тоже применялась, но вовсе не столь массированно: скорее, речь шла об использовании одиночных самолетов  и вертолетов или их пар. Опять же, не было и зафиксировано массированных ракетно-бомбовых ударов украинских ВВС по жилым кварталам. В то же время, украинская авиация столкнулась с активным применением против неё переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК). Во время первой чеченской войны не было зафиксировано ни одного случая применения таких комплексов против российских ВВС. В период второй кампании боевики ПЗРК применяли: такие случаи известны, но их можно счесть буквально по пальцам, да и на тактике действий российской авиации и интенсивности её применения это сказалось весьма незначительно.  Массированное же применение на Донбассе крупнокалиберных пулемётов и вполне современных ПЗРК из «военторга»  привело к большим потерям в украинской авиации.

Сравнивая вторую чеченскую кампанию с донбасской, надо отметить и такой аспект: после падения Грозного чеченские отряды за населенные пункты уже почти не держались и оборонительных плацдармов в городах и поселках, за редким исключением, не устраивали.  С весны 2000 года боевики предпочитали оперировать  в горной местности и на коммуникациях. Потому, хотя налеты и бомбежки населенных пунктов случались, но их, всё же,  было значительно меньше, чем в первую войну или начальные месяцы второй. Когда же артиллерийские или воздушные удары наносились как бы только по вооруженным формированиям, общественность это уже мало волновало. Хотя,  разумеется, это вовсе не снимало вопрос неизбирательного применения силы. За которое, впрочем, никто из ответственных за это российских военачальников и командиров никогда так и не был наказан.

В то же время, карательную активность федеральных сил в Чечне, от которой страдало большей частью именно гражданское население, не сдерживало практически ничто: ведь сам глава сначала правительства, а затем и государства во всеуслышание дал указание «мочить террористов в сортире». В террористы же легко можно было записать хоть всё население, потому важно было лишь «не перестараться», обеспечить сокрытие улик и бесследное исчезновение свидетелей. В то же время, понимание того, что донбасский казус – продукт кремлевской деятельности, уже неким образом связывает Киеву руки: одно дело, когда речь идёт о мятежниках чисто местного «производства», но совсем иное дело, когда за спиной этих мятежников вполне конкретно маячит армия соседнего государства.

К тому же, учтя ошибки первой чеченской кампании, организаторы второй постарались обеспечить качественно иное пропагандистское обоснование. 4 сентября 1999 года грузовик со взрывчаткой был взорван возле жилого дома в Буйнакске, 8 и 13 сентября жилые дома были взорваны в Москве, а 16 сентября был взорван жилой дом в Волгодонске, а поздним вечером 22 сентября мешки со взрывчаткой и вложенным туда часовым взрывателем обнаружили в подвале жилого дома в Рязани. Утром 23 сентября 1999 года  информационные агентства сообщили новость, что «в Рязани предотвращен теракт». Страна буквально окунулась в пучину ужаса перед всемогущими и невидимыми террористами. Этот ужас уже как бы молчаливо оправдывал любое возможное использование против террористов абсолютно любых средств.

Террористами, как водится, объявили чеченцев. В этот же день начальник Управления ФСБ по Москве и Московской области генерал Александр Царенко прямо заявил, что московские взрывы были организованы чеченцами, и что виновные уже арестованы. И в тот же день российская авиация нанесла серию мощных ракетно-бомбовых ударов по аэропорту   Грозного, нефтеперерабатывающему заводу, другим предприятиям нефтегазового комплекса, по жилым кварталам северных пригородов чеченской столицы. Попутно были уничтожены несколько электроподстанций, телепередающий центр, центр мобильной связи. Пресс-служба российских ВВС в тот же день заявила, что «авиация будет и впредь продолжать наносить удары по объектам, которые бандформирования могут использовать в своих интересах».

Премьер-министр Путин, вылетев в Астану, сделал остановку в Ростове-на-Дону, где, отвечая на вопросы журналистов, сказал: «Что касается удара по аэропорту Грозного, то прокомментировать его не могу. Я знаю, что есть общая установка, что бандиты будут преследоваться там, где они находятся. Я просто совершенно не в курсе, но если они оказались в аэропорту, то, значит – в аэропорту. Мне трудно добавить к тому, что уже было сказано». Но затем, не удержавшись, добавил – как о якобы хорошо известном факте, оправдывающем применение военной силы по гражданским объектам: на территории Чечни неоднократно был замечен известный террорист  Усама бен Ладен,  и потому, мол, сейчас вместе с американцами просматривается вариант борьбы с терроризмом.[1] Правда, какое именно отношение к борьбе с бандитизмом и терроризмом имеют налеты на жилые кварталы и аэропорт  Владимир Путин так и не пояснил. Уже на пресс-конференции в  Астане 24 сентября 1999 года Путин, заверив, что «российские самолеты наносят и будут наносить удары в Чечне исключительно по базам боевиков, и это будет продолжаться, где бы террористы не находились», выдал своё знаменитое: «Мы будем преследовать террористов всюду. Если в туалете поймаем, то и в сортире их замочим».[2]

Вечером 21 октября 1999 года Грозный потрясли страшные взрывы – полностью были уничтожены Центральный рынок и единственный действовавший тогда в Грозном родильный центр. Количество погибших толком сосчитать так и не удалось, от многих остались буквально лишь лоскуты мяса. Точно известно лишь, что погибло свыше 150 человек, в том числе 13 рожениц и 15 новорожденных младенцев, было ранено 400 мирных жителей – именно что мирных, ни один боевик от этого ракетного удара не пострадал. Поначалу никто не мог понять, что именно взорвалось, но всё вокруг было усеяно осколками и готовыми убойными элементами – стальными шариками, использующимися в кассетных боеприпасах.

Вечером того дня российские военные вообще категорически отрицали сам факт обстрела, с утра же 22 октября 1999 года официальные лица понесли нечто невразумительное. Так руководитель Российского информационного центра генерал Александр Михайлов заявил, что в это время ни одного боевого вылета на Грозный федеральная авиация не делала, не использовались и тактические ракеты «земля – земля». После чего сделал вывод: эти взрывы, мол, теракт самих боевиков.[3] В свою очередь, руководитель Центра общественных связей (ЦОС) ФСБ генерал Александр Зданович поспешил сообщить, что его ведомство к взрывам отношение не имеет, но у ФСБ имелись данные, что боевики, считая, что по скоплению людей не будет нанесен удар, складировали на рынке большое количество боеприпасов и взрывчатки, потому «мы не исключаем, что мог произойти самопроизвольный подрыв боеприпасов, приведший к гибели людей».[4]

Начальник объединенного пресс-центра федеральной группировки войск на Северном Кавказе полковник Александр Веклич выдал третью версию: армейская разведка обнаружила в Грозном рынок, где шла продажа оружия и боеприпасов, и провела операцию против торговцев оружием, вот «в результате специальной операции рынок вместе с оружием и боеприпасами, а также торговцами оружия уничтожен. …Операция проводилась вневойсковыми способами и без применения артиллерии и авиации». Да и вообще, выдал полковник, «в темное время суток мирные люди не ходят по рынку, где продается оружие бандитам и террористам, а сидят дома».[5]

Начальник Главного организационно-мобилизационного управления Генерального штаба ВС РФ генерал Владислав Путилин отделался проще всех: заявил, что Вооруженные силы вообще понятия не имеют, что делается в Грозном,  и никакого отношения к тем событиям не имеют.[6]

Но всех тогда переплюнул первый заместитель начальника Генштаба генерал Валерий Манилов, сумевший творчески совместить несовместимое, синтезировав из всех версий свою. По его словам, это «была невойсковая операция специальная, и она проводилась в Грозном. В результате этой стремительной специальной операции произошло столкновение между двумя крупными, давно враждовавшими между собой противоборствующими бандитскими формированиями, и самую острую фазу, кульминацию эта схватка между этими двумя бандами получила вблизи одного из очень крупных складов вооружения и боеприпасов. Этот склад находится, вернее сказать теперь, находился рядом с территорией, на которой продолжительное время осуществлялась торговля оружием, боеприпасами. На этом складе, как показывают оперативные разведывательные данные, было сосредоточено огромное количество самых различных боеприпасов, различных типов вооружения, в том числе и ракетного. Так вот, в результате этой интенсивной перестрелки, о чем мы сообщали еще и раньше, видимо один из залпов или трассирующих... произошло попадание в этот склад боеприпасов и вооружений, и произошел мощный взрыв».[7]

Находившийся тогда в Хельсинки Владимир Путин на своей пресс-конференции выдал уже собственную вариацию:  «Могу подтвердить, что действительно имел место какой-то взрыв в Грозном на рынке. Но хочу обратить внимание представителей прессы на то, что имеется в виду не просто рынок в общепринятом смысле этого слова, имеется в виду рынок вооружений – так это место в Грозном называется. Это база оружия, склад оружия. И это место – один из штабов бандформирований. Мы не исключаем, что взрыв, который там произошел, является результатом столкновений между противоборствующими группировками». Попутно глава российского правительства дезавуировал слова полковника Веклича о спецоперации, категорически отрицая любую причастность федеральных войск к происшедшему: «Есть информация о том, что проводилась какая-то спецоперация со стороны федеральных сил. Да, такие операции проводятся регулярно, есть основания полагать, что такая операция проводилась и вчера, но это никакого отношения не имеет к событиям, происшедшим в Грозном». [8]

Но уже 23 октября 1999 года эксперты однозначно заявили, что по грозненскому рынку удар нанесли четыре оперативно-тактические ракеты, предположительно, «Точка-У» или «Луна-М», запущенные с полигона 58-й армии «Тарское», что возле Владикавказа. В Северной Осетии и Ингушетии нашлись и свидетели пуска ракет. Вскоре было уже совершенно точно установлено: удар по рынку и родильному дому был нанесен оперативно-тактическими ракетами «Точка-У», оснащенными почти полутонной кассетной боеголовкой, которая несет 50 осколочных боевых субэлементов, каждый из которых оснащен 316 готовыми шариками-осколками – 15,8 тысяч осколков. Боеголовка разрывается в воздухе, накрывая своими осколками площадь от четырех до семи гектар. На месте, пораженном ракетами, были найдены хорошо сохранившиеся фрагменты ракет с хорошо читаемой маркировкой, были найдены и разгонные блоки самих ракет, тоже хорошо сохранившиеся.

Использование этих ракет по жилым кварталам населенных пунктов однозначно является военным преступлением: это либо преднамеренное нападение на гражданское население, либо заведомо неизбирательные удары. Во время этой ракетной атаки не пострадал ни один  боевик, основная масса убитых и раненых – торговавшие на рынке женщины, персонал родильного дома, роженицы и младенцы, посетители мечети – из 60 человек, бывших на вечерней молитве, во время этого удара погиб 41, пассажиры и водители автобусов, находившиеся на стоянке возле Главпочты.

Особая «пикантность» той ситуации была не только в применении столь мощного оружия против гражданского населения: дело в том, что эти ракеты, в принципе, носители ядерного оружия, потому решение на их применение – даже и с обычными, неядерными боеголовками – может быть принято только на уровне Верховного главнокомандующего! Ни командующий армией, ни командующий войсками округа, ни даже начальник Генштаба и министр обороны не имеют права отдать приказ о применении этих средств без санкции свыше. Что тогда и подтвердил сначала президент Ингушетии генерал Руслан Аушев, а 26 октября 1999 года – уже и генерал Владимир Шаманов. Выступая на НТВ в программе Евгения Киселева «Глас народа», генерал Шаманов сказал: «Видимо, были применены средства старшего начальника». На вопрос, что такое «средство старшего начальника», генерал ответил: ракетное оружие. Кто мог отдать такой приказ? Ответ Шаманов: «Это вопрос не ко мне, это вопрос к вышестоящему начальству». Евгений Киселев вновь спросил Шаманова: «Вы можете отдать такой приказ?» – Последовал лаконичный ответ: «Нет, у меня таких средств нет».[9]

У кого же они тогда были? Просмотрев официальную хронику тех дней, можно узнать, что 20 октября 1999 года в загородной резиденции «Русь» президент России Борис Ельцин вместе с главой своей администрации Александром Волошиным провёл некое совещание с главой правительства Владимиром Путиным и руководителями  всех ключевых силовых ведомств – директором ФСБ Николаем Патрушевым, директором СВР Вячеславом  Трубниковым,  министром обороны Игорем Сергеевым, министром внутренних дел Владимиром Рушайло и руководителем ФСО Юрием Крапивиным. Судя по всему, именно тогда от Ельцина и был вытребован приказ на применение оперативно-тактических ракет. Но не исключено, что именно тогда Ельцин окончательно и передал в полное распоряжение Путина весь силовой блок, включая и право на применение «средства старшего начальника» – в неядерном снаряжении, разумеется. В тот же день Путин вместе с главкомом ВВС генералом Анатолием Корнуковым прибыл «в расположение федеральных сил, дислоцирующихся в прилегающих к Чечне районах» и совершил демонстративный десятиминутный полет на учебно-боевом штурмовике Су-25. А 21 октября 1999 года в Моздок прибыл уже начальник Генерального штаба генерал Анатолий Квашнин, проведя там совещание с высшим комсоставом воюющей группировки. Судя по всему, именно на том совещании до сведения военачальников и довели соответствующий приказ высшей инстанции, а тем же вечером и был произведён ракетный залп по рынку. Совершенно непонятно, чего именно хотели добиться тем ракетным обстрелом: может, это вообще была лишь проверка Путиным врученной ему Ельциным булавы? Так или иначе, свою новую булаву Путин первым делом использовал для удара по жилым кварталам, прекрасно осознавая, что это военное преступление. Так и оставшееся безнаказанным: не было даже возбуждено никакого уголовного дела. Когда в 2005 году группа правозащитников обратилась в военную прокуратуру Объединенной группировки войск на Северном Кавказе с требованием расследовать последствия этого ракетного удара, то получили ответ: «В базе данных ВП ОГВ (с) никаких сведений о происшествии не имеется».

Была сделана попытка обжаловать это решение в Генпрокуратуре, но последняя не удосужилась ответить. А в 2007 году военная прокуратура прислала движению «За права человека» отписку, из которой следовало, что «данных, подтверждающих нанесение по месту торговли авиационного, ракетного, бомбового или артиллерийского удара, совершенного Федеральными Силами РФ, не выявлено». Причиной же «событий, имевших место 21.10.1999 г. на центральном рынке г. Грозного» военная прокуратура назвала мощный взрыв в…  «помещении нелегального склада оружия и боеприпасов, расположенном на центральном рынке г. Грозного, где осуществлялась продажа оружия и боеприп асов лицам из числа незаконных вооруженных формирований». – Вот так!

Но это самый резонансный случай, была масса и других. Известно, что федеральное командование неоднократно пыталось воспрепятствовать выходу гражданского населения из зон боевых действий, что привело к жертвам среди мирного населения. Так, 25 сентября 1999 года приказом командующего группировкой федеральных сил «Запад» генерала Владимира Шаманова был воспрещен любой выход жителей Чечни на территорию сопредельных субъектов Российской Федерации. Для выхода людей не были организованы и «гуманитарные коридоры», артиллерия и авиация федеральных сил наносили удары по дорогам, буквально забитым машинами с беженцами. Так были расстреляны колонны беженцев на трассе Ростов – Баку в районе села Шаами-Юрт, жертвами налёта авиации тогда стали десятки человек. Беженцы скопились там, на дороге, после объявления, что на перекрытой неделей ранее границе с Ингушетией в этот день, наконец, будет открыт пропускной пункт.

К слову, о беженцах. 10 августа 2000 года Министерство по делам Федерации, национальной и миграционной политики РФ опубликовало сведения о числе беженцев из Чечни, согласно данным министерства, начиная с 1 сентября 1999 года по начало августа 2000 года,  свои жилища вынуждены были покинуть 502.803 человека.

7 октября 1999 года ковровой бомбардировке с воздуха подверглось село Элистанжи, жертвами воздушного налёта стали не менее 34 местных жителей, в основном, женщины и дети, ещё 35 человек были ранены. Можно также напомнить, как 6 декабря 1999 года жителям Грозного был предъявлен так называемый «ультиматум Путина»: в разбросанных с воздуха над Грозным листовках российское военное командование приказало всем жителям города до 11 декабря покинуть его через «коридоры безопасности». «Лица, оставшиеся в городе, – гласил ультиматум, – будут считаться террористами и бандитами. Их будут уничтожать артиллерия и авиация. …Все те, кто не покинул город, будут уничтожены».[10]

10-11 декабря 1999 года подчиненные генерала  Шаманова учинили кровавую бойню в селе Алхан-Юрт  Урус-Мартановского района, убив там свыше 40 человек и уничтожив практически всё село. 17 декабря в селе побывали  вице-премьер правительства России Николай Кошман, и председатель т. н. Госсовета Чечни Малик Сайдуллаев, но даже на их глазах военнослужащие продолжали грабить село, что и было зафиксировано на видеопленку. 20 декабря 1999 года Малик Сайдуллаев официально распространил сообщение о массовых убийствах солдатами мирных чеченцев в Алхан-Юрте, однако следствие велось недолго, всё списали «на тяжелые бои, в которых могли погибнуть мирные жители», и дело замяли.

Для полноты картины ещё можно привести описание операции федеральных сил при штурме села Комсомольское. 5 марта 2000 года в это село вошли чеченские отряды под командованием Руслана Гелаева, предпринявшие попытку прорыва в северо-западном направлении. С утра 6 марта 2000 года федеральные силы начали артиллерийский обстрел Комсомольского и его бомбардировку с воздуха. Мирные жители бежали из села, однако блокировавшие его федеральные войска не дали людям уйти в соседние населенные пункты: их всех собрали на поле и держали там под открытым небом четыре дня и ночи – до 9 марта. Люди сидели и спали на голой земле, лишь некоторые имели возможность подстелить под себя немного соломы. «Часто солдаты не позволяли даже сбегать за водой, хворост собирать разрешали», – так в своей реконструкции событий описал это деятель «Мемориала» Александр Черкасов. – «Ночью, кто мог, разжигал костер. На минах вокруг поля взрывались коровы и собаки. За эти четыре дня умерли два пожилых человека, три женщины родили прямо в поле. Когда беременная женщина попросила солдат отпустить ее, сказав, что у нее приближаются роды, ей ответили: „Вы рожаете бандитов!“ Военные говорили: „Женщины, вы можете идти. Остаются только мужчины в возрасте от 10 до 60-ти лет. Посмотрите, что мы с ними сделаем!“».[11]

При этом, хотя федеральное командование и утверждало, что село покинули все жители, оттуда так и не успели выйти около ста человек – старики и обитатели отдалённой южной окраины. Ожесточенные бои за Комсомольское продолжались до 21 марта 2000 года. Самое красочное их описание поместила сразу после окончания боёв «Независимая газета»: «Бойня в Комсомольском продолжалась три недели. По селу наносились удары мыслимым и немыслимым оружием. Работала артиллерия всех калибров, танковые пушки и системы залпового огня не знали передышки, использовались ракеты «земля-земля», вертолеты и бомбардировщики сбрасывали свой смертельный груз круглые сутки. Применялись и суперсовременные виды оружия: „Змей Горыныч“ – ракета с многометровым хвостом из тротила[12], которая сжигала все в округе; „Буратино“ – „бревно“ с тротиловой начинкой[13], превращающее в пыль даже бетонные укрытия. Жертв среди гражданского населения было немного только потому, что люди спешно покинули свои дома и провели несколько дней под открытым небом в нескольких сотнях метров от села. Но они потеряли все: жилища, имущество, скот. Комсомольское стерли с лица земли на глазах его жителей. …В отдельных подвалах было сплошное месиво из человеческих тел. …Иногда приходилось собирать трупы по частям. У многих отрезаны уши...»[14]

Можно лишь добавить, что для ударов по селу также применялись и оперативно-тактические ракеты «Точка-У» с кассетными боевыми частями. Вопрос, насколько оправданным было применение всех этих явно неизбирательных средств, а также,  сколько человек из числа именно мирных жителей стали их жертвами, остается открытым.

Так или иначе, но за всё время «войны Путина» в Чечне ни по одному из огромного множества эпизодов массированного и неизбирательного применения силы, в том числе, против гражданского населения и гражданских объектов, никто наказания так и не понес. Потому и не Владимиру Путину здесь пускаться в неизбежно лицемерные рассуждения о несоразмерности применения силы украинскими военными. Так что применительно к кремлевской позиции в данном случае уместно звучит известное старое выражение: «чья бы корова мычала…».


[1] Независимая газета, 1999, 24 сентября.

[2] ИТАР – ТАСС, 1999, 24 сентября.

[3] Интервью А.Михайлова утренней программе новостей телеканала НТВ, 22 октября 1999 г..

[4] Интервью А. Здановича «Радио России», 22 октября 1999 г.

[5] Интервью А. Веклича телеканалу ОРТ, 22 октября 1999 г.

[6] Интервью В. Путилина телеканалу РТР, «Вести», 22 октября 1999 г.

[7] Интервью В. Манилова НТВ, «Сегодня», 23 октября 1999 г.

[9] НТВ, «Глас народа», 26 октября 1999 г.

[12] Система разминирования УР-77, в одном залпе почти тонна пластита.

[13] Тяжелая огнеметная система залпового ТОС-1 «Буратино», использует термобарические (вакуумные) боеприпасы огромной мощности, поражаемая одним залпом площадь – до 40 000 квадратных метров.

[14] Валерик конца ХХ века // Независимая газета, 2000, 13 апреля // http://www.ng.ru/politics/2000-04-13/1_valerik.html

Print version
EMAIL
previous РЕФОРМЫ В УКРАИНЕ: ЧТО ВНУТРИ «ЧЕРНОГО ЯЩИКА»? |
Valerii Pekar
УКРАИНСКИЙ КРИЗИС И БЕЛАРУСКИЙ ВОЕНПРОМ. ВЫГОДА ИЛИ НАЧАЛО СТРАТЕГИЧЕСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА. |
Игорь Тышкевич
next
ARCHIVE
2021  1 2 3 4
2020  1 2 3 4
2019  1 2 3 4
2018  1 2 3 4
2017  1 2 3 4
2016  1 2 3 4
2015  1 2 3 4
2014  1 2 3 4
2013  1 2 3 4
2012  1 2 3 4
2011  1 2 3 4
2010  1 2 3 4
2009  1 2 3 4
2008  1 2 3 4
2007  1 2 3 4
2006  1 2 3 4
2005  1 2 3 4
2004  1 2 3 4
2003  1 2 3 4
2002  1 2 3 4
2001  1 2 3 4

SEARCH

mail
www.jota.cz
RSS
  © 2008-2024
Russkii Vopros
Created by b23
Valid XHTML 1.0 Transitional
Valid CSS 3.0
MORE Russkii Vopros

About us
For authors
UPDATES

Sign up to stay informed.Get on the mailing list.