ISSUE 1-2001
INTERVIEW
Александр Куранов Петр Вагнер
STUDIES
Димитрий Белошевский Виталий Моев
RUSSIA AND ...
Элла Задорожнюк Karel Stindl
OUR ANALYSES
Александр Иванов Владимир Воронов Елена Киселева Татьяна Волокитина  & Галина Мурашко
REVIEW
Роман Майоров
APROPOS
Давид Штяглавски Игорь Некрасов


Disclaimer: The views and opinions expressed in the articles and/or discussions are those of the respective authors and do not necessarily reflect the official views or positions of the publisher.

TOPlist
APROPOS
НEКPACOBCКИЙ BOПPOC
By Игорь Некрасов | начальник пресс-службы корпорации Росконтракт, Российская Федерация | Issue 1, 2001
«Начинается всюду работа;
Возвестили пожар с каланчи;
На позорную площадь кого-то повезли
– там уж ждут палачи…
Где-то в верхнем этаже раздался
Выстрел – кто-то покончил с собой
». Н.А.Некрасов, Утро

Кому на Руси жить хорошо…

    «Одно, о чем сожалею глубоко, это – что не кончил свою поэму «Кому на Руси жить хорошо…», - сокрушался русский поэт Николай Некрасов почти полтора века назад. Последствия ощущаются до сих пор. Предпримем попытку. Поможем. Опрашивать потомков Николая Некрасова поручим Некрасову Игорю.
   Герои увлекательной истории Николая Алексеевича – семеро русских мужиков. Застенчивые крестьяне из семи самых разных губерний встретились совершенно случайно. Обратите внимание, сколь проницателен был выбор поэта в числе бродячих правдолюбцев. Россия третьего тысячелетия аккуратно разрезана административными ножницами на семь округов. Невероятно обидно, что безуспешными оказались попытки Николая Некрасова познакомить своих плутающих подопечных с высокопоставленным чиновником. Мужики так и не добрели до столицы (Санкт-Петербурга), не побеседовали с министром, не увидели самодержца-царя. Современники Некрасова, литературные критики разный лад очень старались расшифровать глубокий замысел поэта, улавливая в нитях причитающих и заунывных сюжетов горестные рубежи двух эпох, упирающихся, видимо, в мучительный финал крепостничества.
   Народный поэт Николай Некрасов явно симпатизирует ходокам из деревни. Неудивительно, что историю свою Николай Алексеевич начинает с появления сказочных предвестников и волшебных метаморфоз, с помощью которых путешествующие в поисках ответа на вопрос «Кому на Руси жить хорошо?» удивленные российские пейзане в лаптях незамедлительно обрели солидную фору, неслыханный комфорт и изрядные материальные блага. Говорящая птичка, попавшая к ним в лапы заложницей, была вынуждена расплачиваться за невнимательность скатертью-самобранкой. Откупилась. И не была растерзана. Мужики лишь поначалу удивляются, спрашивая: «А где, пичуга малая, - найдешь вина и хлебушка ты на семь мужиков?» Сообразительная птица мгновенно исполнила заказ: «Эй! Скатерть самобранная! Попотчуй мужиков!» Стремительная доставка харчей нравится колоритным мужичкам. Их имена – Роман, Демьян, Лука, Иван, Митродор (!), Пахом и Пров. Они готовы на всё. Или почти на всё. Оставив родные дома, луга и поля, направляются неведомо куда. У русских читателей поэмы не возникает ни малейшего сомнения в безупречности избрания столь неординарного, казалось бы, маршрута. А отчего не побродить, не поглядеть, да и себя не показать, а заодно и не расспросить о том и о сём? Самобранка накормит. Тревоги – прочь. Авось пронесет. Жаль, не поторопились мужички. Не узнали тайны. Не разгадали секреты. Мучайся теперь…
   Николай Некрасов оставил своим потомкам множество загадок, а также уйму чудесных персонажей (в том числе и Мороза с Красным Носом, и стремительную русскую женщину, способную на необычайные безрассудства: она то в горящую избу ворвётся, то коня на скаку остановит!), но, вероятно, главным в его творчестве оказалась чудовищно гнетущая неразрешимостью проблема: «Кому на Руси жить хорошо?» Кстати, поэт даже не использовал вопросительный знак. К чему бы это?
   Поскольку виртуальный журнал носит название «Русский вопрос», позволим себе едва коснуться некрасовской пунктуации. Восстановим вопросительный знак. И, выстроив колючую фразу заново, попытаемся разыскать смельчаков, готовых (или не готовых) поделиться своими оригинальными мыслями.

ЮРИЙ ШТУКИН. ЛАУРЕАТ ПРЕМИИ WORLD PRESS PHOTO 2001 В КАТЕГОРИИ «НОВОСТИ С МЕСТА СОБЫТИЙ»

   Мы беседуем с Юрой в здании редакции газеты «Известия». Его кабинет находится на пятом этаже. Внизу Пушкинская площадь. И монумент гениального сочинителя – достопримечательность и место назначаемых встреч. Александр Пушкин изнурял современников не менее строгими загадками, усомнившись, к примеру, в том, что гений и злодейство совместимы… В августе 2000 года медные глаза Пушкина-памятника могли наблюдать за ужасной трагедией в переходе, носящем имя поэта. В то же самое мгновение услышали плотный хлопок фотографы редакции газеты «Известия». Увидев клубы густого чёрного дыма, немедленно бросились на улицу. Щёлкали в режиме «автопилота». У Штукина вышло около ста кадров из 42 321 карточки, высланных в Амстердам 3 938 фотографами из 121 страны. Жюри World Press Photo остановилось на снимке фотокорреспондента «Известий». Вы уже знаете его имя.

  • Поздравляю, Юрий! Рад за тебя. Хотя, признаться, логика международного жюри не совсем понятна. Попытаюсь объяснить иначе, с помощью своего однофамильца, поэта Николая Некрасова. Нобелевский лауреат Иосиф Бродский сказал в одном из своих интервью, что «у Некрасова есть одна совершенно замечательная сторона, о которой почему-то никто не говорит, - морбидность. Это чрезвычайно нездоровое существо. Такого второго в русской поэзии не было. Все время какие-то окоченелые трупики». Почему же российским фотожурналистам вручают международные премии той же «морбидной» категории, к какой Бродский относит автора поэмы «Кому на Руси жить хорошо»?
  • Обсуждать нечего. Амстердам выбрал то, что выбрал. Да, пожалуй, самое плохое, переплетение тем «Кровь и смерть». Впрочем, стало ясно и то, что иностранцы ничем не лучше нас. В этом году мои коллеги (кроме Штукина, российские фотографы взяли еще четыре приза World Press Photo) доказали, что ничем не хуже иностранцев. Мы их «сделали». Когда узнал о признании, внутри ничего не было. Не бурлило, не клокотало. Просто «вылезла» очередная лента сервиса агентства ИТАР-ТАСС. Узнал о премии от шефа. Выбрали, так выбрали: внутри – ничего, пустота. Безразлично. «Взорвался» уже потом, когда эмоции вырвались наружу.
  • На российских снимках хлещет кровь, кричат жертвы, беспредельно отчаяние. Членам жюри World Press Photo, выбравшим и твою фотографию, приглянулись еще и шесть «чеченских сюжетов». Что происходит, Юра?
  • Мне довелось узнать и почувствовать, что это такое - оказаться на самой грани жизни и смерти. Отказали почки. Реанимация. Организм выдержал. В те мгновения сам удивлялся спокойствию. Даже умиротворению. Смерть – это самый эмоциональный момент в жизни человека. И еще меня не покидает ощущение, что родился явно не здесь. А мир вокруг меня – не мой. А ведь был даже коммунистом, в тех самых «стройных рядах». Но всегда отвергал запреты, не воспринимал их. Никогда не стремился получить высшее образование. Не делал этого принципиально. Упрямый, наверное. Испортил как-то буклет о семейной династии. Сказал своим близким, что не хочу и не буду работать в типографии «Московская правда», в цехах которой членам моей семьи пришлось провести в общей сложности два века. Ушёл. Плюнул на всё. В журналистику пришел, пожалуй, довольно поздно – в 1988 году. Фотография как бы нивелирует эти запреты. Удается выстраивать иной мир, с собственной композицией. Решение жюри – каким бы оно ни было, - безусловно, имеет значение, но не может касаться внутреннего мира. Когда-то выбирал военную карьеру. А командировки в «горячие точки» мне не нравятся. Как и «горячие точки» сами по себе. Не думаю, что жюри World Press Photo стремится к навязчивой демонстрации ужасной «морбидности» по Некрасову. Таковы современные издержки профессии: тянет на кровь. Как и «пишущих» журналистов. Если же ты не хочешь снимать, то выбери себе другую профессию. Никто не мешает. В конкурсе принимал участие уже в четвертый раз. Как видишь, получилось.
  • На железнодорожных путях подмосковной платформы Расторгуево (в модном романе Виктора Пелевина «Generation «П» главный герой отправляется именно в Расторгуево в поисках галлюциногенов - мухоморов) недавно увидел раздавленную женщину в малиновом пальто. Вокруг лежали бутылки. Было утро и объяснимый для понедельника час пик. Как обычно в это время были переполнены вагоны пригородных электричек, которых дожидались сотни пассажиров. Не увидеть труп было невозможно. Что бы ты сделал, оказавшись, даже случайно, на платформе с камерой?
  • Ничего. То, что ты рассказал, касается милиции и криминалистов. Или, скорее, телепередачи хроники происшествий. В Амстердаме, возможно, меня будут расспрашивать: а почему Вы, Юрий Константинович, не помогли пострадавшим? Отвечу. Расскажу им другую историю. В 1974 году во время соревнований 14-15 летних велосипедистов общества «Трудовые резервы» в Таллине неожиданно на мосту упала девушка из головной группы. Через считанные мгновения должна была появиться основная группа. Девушка же лежит без сознания, абсолютно неподвижная. Рядом – только я. Что делать? Покориться «профессиональному любопытству»? И зафиксировать то, как подростки будут падать с моста в реку, давя друг друга? Не стал дожидаться появления пелетона, в котором было не менее шестидесяти спортсменов. Поднял девушку, перенес в безопасное место. За свои спортивные фотографии получил тогда первую премию. Спустя 26 лет World Press Photo присуждает мне вторую. В Амстердаме об этом и расскажу.
  • А как устроены глаза фотографа-лауреата?
  • Как и у всех. Хрусталики. Колбочки. Наверное, что-то еще. Жидкость какая-нибудь. Поверю анатому или физиологу. Они знают наверняка.
  • Маленькая птичка вальдшнеп обладает уникальным даром. Она видит мир панорамно, обзор зрения – 360 градусов. Тебе было бы интересно посмотреть на окружающий мир глазами птицы?
  • Нет. Не вальдшнепа. Их стреляют. У меня была одна тема – о слепых. Работал две недели, долго привыкал, присматривался. На съемку ушло всего два дня. Остальное время тупо лежал на диване. Думал, прокручивал про себя будущие кадры, «устанавливал» композицию. Слепые воспринимают силуэты и неровные тени, погружены в промежуточное восприятие. Как фотограф, внедрялся постепенно, распознавал резонанс, улавливал импульсы. Так было и в Сараево (первая персональная выставка Юрия Штукина называлась «Концлагерь «Сараево», проводилась в московском Доме фотографии летом 1993 года), и в Македонии. Знание языка даже мешает. Как ни странно, в Боснии ощущал себя комфортнее, чем, скажем, в той же Средней Азии. В Сараево общался на кладбище с бабушкой, которая была уверена в том, что ее внука убил русский снайпер. Но не вцепилась мне в лицо. А я ходил по городу совсем один. В боснийской столице работать приходилось в состоянии цейтнота и за пять дней успеть сделать максимум. Меня поразило то, что жители осажденного Сараева были осведомлены о том, что творится в России! И даже понимающе кивали головами, говоря, что, дескать, у вас, у русских, полно своих проблем. А в Грузии, мог остаться навсегда. После того, как оказался в плену, так толком и не поняв, в чьи лапы угодил, целый год не мог даже держать в руках камеру.
  • Где бы ты хотел побывать, Юра?
  • В самых разных местах. Интересно там, где не был и чего не видел. А жить в свое время хотел в Чехии. Была возможность уехать. Не воспользовался. Подошла бы и Лапландия, и Шотландия, и юг Канады. После болезни комфортно чувствую себя там, где нет солнца. Хотел бы побывать и в Польше. Там – мои корни. Когда-то была мечта увидеть Мексику. Куда бы поехал как фотограф? Вокруг – море неиспользованных возможностей. Лучшие кадры не сняты. Через съемку «проявляется» персональное, личное и даже интимное отношение.
  • Как бы ты ответил на вопрос Некрасова: «Кому на Руси жить хорошо?»
  • На Руси хорошо живется олигархам.
  • Есть какой-то близкий, хорошо знакомый олигарх?
  • Нет. Лично никого не знаю. Пресса пишет. А еще хорошо живется сумасшедшим. И на Руси, и где угодно. Наблюдал за одним из них. На него не влияло ничто: ни проливной дождь, ни окружающие. Наверное, судьба для него тоже не имела никакого значения.

   Юрия Штукина я знаю уже почти десять лет. И всякий раз, встречаясь с ним (к сожалению, все реже и реже) поражаюсь тому, как ему удается сохранить в себе чудесные качества: верность друга, профессиональное упрямство и бесконечную настойчивость в поисках композиции, а также дар видеть окружающий мир словно насквозь. Иногда кажется, что перед тобой не рядовой фотокорреспондент газеты «Известия», на визитной карточке которого указаны должность и номера телефонов, а проницательный исследователь непостижимого четырехмерного измерения, обращенный к третьему измерению только одной своей стороной, то есть лишь небольшой частью своего существа. Толстый нарост фотообъектива в его упругих руках – лишь дополнение к научившемуся видеть нечто большее глазу. И в Амстердам он отправился без обязательного парадного иссиня-черного фрака. И даже без официального костюма. Он такой. Упрямый. Отчаянный. Впередсмотрящий. И всегда трогательно завершает разговор, произнося непереводимое на иностранные языки (с которыми у Юры сложились довольно запутанные отношения) изумительно-трогательное русское «Ладушки»…

   Юрий Штукин открывает свой сайт в сети Internet. Посмотрите. Меня удивляют его работы. И еще – очень нравятся. http://www.shtukin.com

Print version
EMAIL
previous ЧTO BИДИT ДABИД ШTЯГЛABCКИ? - WHAT DOES DAVID ŠŤÁHLAVSKÝ SEE ?
Тoскa пo Ельцину
|
Давид Штяглавски
Я НЕ ВЕРЮ В КУЛЬТ ЦАРЯ |
Александр Куранов
next
ARCHIVE
2021  1 2 3 4
2020  1 2 3 4
2019  1 2 3 4
2018  1 2 3 4
2017  1 2 3 4
2016  1 2 3 4
2015  1 2 3 4
2014  1 2 3 4
2013  1 2 3 4
2012  1 2 3 4
2011  1 2 3 4
2010  1 2 3 4
2009  1 2 3 4
2008  1 2 3 4
2007  1 2 3 4
2006  1 2 3 4
2005  1 2 3 4
2004  1 2 3 4
2003  1 2 3 4
2002  1 2 3 4
2001  1 2 3 4

SEARCH

mail
www.jota.cz
RSS
  © 2008-2024
Russkii Vopros
Created by b23
Valid XHTML 1.0 Transitional
Valid CSS 3.0
MORE Russkii Vopros

About us
For authors
UPDATES

Sign up to stay informed.Get on the mailing list.