За последние несколько месяцев темпы улучшения отношений между Польшей и Россией значительно выросли. Первые признаки изменений появились в 2008 году. Главный вопрос – насколько длительна эта новая для политической карты Европы дружба, и где её границы.
Нынешняя ситуация не уникальна для истории польско-российских отношений после холодной войны. В 2001-2003 гг. также было заметным их значительное улучшение, которое весьма быстро переросло в ухудшение после Оранжевой революции в Украине. В то же время список проблем между Варшавой и Москвой практически не изменился за последние 20 лет, со времени «побега с востока», который Польша начала в 1989 г.. К проблемам относятся разные взгляды на выстраивание безопасности Европы, споры касательно окончания так называемого добрососедства, разное понимание вопросов безопасности энергетики и противоречивое восприятие прошлого.
Вопросы безопасности были главными в списке конфликтных тем. Яблоком раздора стало присутствие США на территории Европы. То, что Польша воспринимала как гарантию мира в Европе, для России было главным препятствием для роста её влияния. Членство Польши в НАТО и рамки сотрудничества Варшавы с Альянсом не переставали быть объектом противоречий и вызывали возмущение России. Касательно общих соседей, бывших для Москвы сферой привилегированных интересов, Польша видела в них геополитический барьер и потенциальных партнёров на равных. Вопросы энергетики омрачали двусторонние отношения с самого запуска проекта Норд Стрим. Польша надеялась сократить зависимость от российского газа без утери своего транзитного статуса. Москва хотела обойти Украину и Беларусь, наладив прямую связь с крупнейшими клиентами и ключевыми политическими партнерами – с этой точки зрения Польша была ещё одним препятствием. В конце концов, свою роль сыграла и сложная история – отстаивание ключевой роли Советского Союза во Второй мировой войне, очевидно, привело к столкновению российской исторической политики с польской в попытке показать западу, какими могут быть последствия отношений с советским тоталитарным режимом.
Ни одна из этих проблем не была полностью решена, однако в последние месяцы внутри Польши и России, а также за их границами произошли изменения, что сделало споры менее агрессивными. В связи с победой на президентских выборах Виктора Януковича, Россия смогла укрепить свою геополитическую позицию в Украине. Тема расширения НАТО была отложена на неопределённое время, и Черноморский флот укрепил своё присутствие в Севастополе до 2042 г. Учитывая дистанцию между Польшей и нынешним украинским правительством, болезненная тема была снята с рассмотрения. Элита России может вздохнуть спокойно и перестать бояться утраты геополитического барьера, отделяющего их от запада. После того, как администрация Обамы, воплощая идеи «перезагрузки» отношений с Россией, устранилась из проекта ПРО в Польше и Чехословакии, согласившись подождать до переговоров о контроле над вооружениями (в результате приведших к новому соглашению СТАРТ), Кремль почувствовал ещё одно стратегическое облегчение. Ещё одно яблоко раздора в отношениях с Варшавой исчезло. Перемены на Европейском рынке газа (избыточные поставки в результате экономического кризиса) охладили амбиции Москвы касательно доминирования на европейском рынке. Их заменила идея «Партнёрства для модернизации» – значительно более нейтральная и менее конкретная концепция. Со своей стороны Польша, похоже, приняла перспективы построения Норд Стрима и сосредоточилась на собственных проектах (оборудование для сжижения природного газа), оставив идеи политического противостояния с российско-германским газопроводом. Вдобавок, Россия предприняла пересмотр исторической политики, увидев безрезультатность в чём-то истерических попыток защитить роль Сталина, как в 2009 г. Москва отстранилась от сталинского наследия и начала искать то изложение, которое западу будет легче принять. Трагедия 10 апреля тоже способствовала улучшению польско-российских отношений.
Со своей стороны Варшава решила присоединиться к основной европейской политике по отношению к России. В 2008 г. Польша сняла вето на переговоры касательного нового партнёрского соглашения ЕС и России в ответ на отмену эмбарго на польские мясо и овощи. Варшава не блокировала возвращение к обычному ходу дел ("business as usual") в конце 2008 г., в ходе саммита в Ницце, что нормализировало отношения России и ЕС, усложнённые вследствие войны с Грузией. Последним примером попыток Польши придерживаться европейской политики может быть отсутствие протестов в вопросе возможной продажи в Россию кораблей типа Мистраль. В то же время не стоит забывать об отсутствии альтернативы данной политике – даже давние оппоненты России, такие как Литва или Великобритания, отказались от идеи противостояние в общей атмосфере ряда «перезагрузок» отношений между Россией и её «сложными» западными партнёрами.
Однако, улучшение отношений России и запада, частью которого является польско-российская нормализация, пока далеко от создания новой модели отношений. Основной фактор – политическая сцена Америки. Если администрация Обамы не продержится больше первого срока (а её позиция может быть серьёзно ослаблена после ноябрьских выборов в Конгресс), стоит ожидать возвращения односторонности американской политики со всеми последствиями этого. Значительная часть американских чиновников в сфере международных отношений и вопросов безопасности продолжают смотреть на Россию с подозрением. Нынешняя администрация рассмотрела главные требования России – отказаться от проекта разоружения, прекратить критику внутреннего развития России и серьёзно ограничить присутствие США на постсоветском пространстве. Все эти «достижения», однако, временны и могут измениться со сменой администрации, что приведёт к новому этапу российско-американского противостояния. Учитывая геополитическую позицию и потенциал Польши, она явно станет плацдармом для такого противостояния, вне зависимости от акцента, который Варшава ставит на общеевропейское направление в своей внешней политике. Подобные обстоятельства заставляют задаться вопросом – насколько глубоко улучшение польско-российских отношений, и есть ли за ним что-то большее, чем временные геополитические изменения.
Ключом к этой загадке может быть ответ на вопрос: «чем для правящей верхушки России является Польша?». Справедливым кажется предположение, что российская позиция по отношению к Польше, да и ко всей Центральной Европе, отмечена двойными стандартами. Варшава воспринимается Россией, с одной стороны, как важный член ЕС, влияющий на политику Европы, а с другой стороны – как «буферная зона» между настоящим западом и её постсоветской сферой влияния.
Многие российские аналитики, от Дмитрия Тренина до Сергея Караганова, поддержали прежнее направление, отмечая, что Москва пересмотрела своё отношение к Польше и оценила её растущую весомость в процессе внутриевропейских переговоров. Польское вето (2006-2008), поддержанное всем Евросоюзом, заставило Кремль пересмотреть своё прежнее небрежное отношение к Варшаве. На их взгляд, Москва поняла, что Польша может замедлить развитие отношений России и Евросоюзом, если к ней не относиться надлежащим образом. Так Москва решила занять более прагматичную позицию в отношениях с Польшей и вступить в серьёзный диалог.
Однако, «буферный» характер Центральной Европы остаётся очевидным, если проанализировать российскую политику безопасности. Москва настаивает на сохранении за регионом специального, а в действительности – полу-НАТОвского статуса. Кремль очень однобоко трактует положения Основополагающего акта о взаимных отношениях между НАТО и Россией 1997 г., заявляя, что Альянс, якобы, согласился отстраниться от создания новой инфраструктуры в так называемых новых государствах-членах (в то время, как НАТО только заявил о более серьёзном и бдительном подходе к основанию новых баз). Оппозиция к любому присутствию в Польше американских войск – ещё один пример отношения России. И даже в вопросах энергоснабжения центральноевропейские страны по-прежнему являются незначительными клиентами, стоящими на пути доступа Газпрома к серьёзным партнёрам, таким как Германия или Италия.
Двойные стандарты российской зарубежной политики, вместе с временным характером геополитических изменений, означают, что улучшение отношений Польши и России может оказаться недолговечным, и следующий энергетический кризис или кризис политики отношения к соседям может снова их ухудшить.
